Как социология чуть не стала государственной религией Бразилии или присмотритесь к бразильскому флагу.
О том, что «наука – это религия образованцев» первым догадался Огюст Конт. Во всех учебниках социологии написано, что именно Конт – отец-основатель нашей дисциплины, хотя его вклад в нее и ограничился исключительно изобретением самого слова «социология». Но он вообще был знатным шлимазлом. Сначала в припадке ревности пытался утопить любовницу. Когда не вышло – решил утопиться сам. Когда и тут ничего не получилось, женился на ней и страдал всю жизнь. Начав читать, наконец, курс по своей «позитивной философии науки» для узкого круга интеллектуалов (у себя в квартире ибо на люди его выпускать боялись), он словил нервный срыв и прямо посреди третьей лекции выбежал на улицу в неизвестном направлении.
На старости лет встретил молодую женщину и посвятил ей… религию. (Умели люди делать подарки до изобретения айфонов.) Причем, не какую-нибудь захудалую второсортную секту свидетелей научного метода. А полноценную Религию Человечества, основанную на вере в неумолимый прогресс наук естественных и социальных.
Впрочем, с прогнозами у Конта всегда все было плохо. Цитату из VI тома «Позитивной философии» до сих пор приводят в качестве примера неудачных предсказаний: «человечество никогда не сможет познать химический состав звезд». Зато у Конта все хорошо было с афоризмами. Они были в меру туманны, умеренно идиотичны и неизменно величественны. Например: «По ходу человеческой истории живые все более управляются мертвецами». Или: «Любовь как принцип. Порядок как основа. Прогресс как цель».
Хотя вклад Конта в социологию сомнителен, его вклад в популяризацию «научного мышления» несомненен. С коллегами-преподавателями они основали Политехническую ассоциацию – крупнейший популяризаторский проект своего времени. По приглашению ассоциации виднейшие ученые Франции читали попсовые лекции для широкой публики. Вот тогда-то Конт и понял, что наука – это новое богословие. И так же, как раньше он заменил «теологию» «социологией», Конт решил заменить «теократию» «социократией».
После изобретения им Позитивной религии человечества от Конта отвернулись почти все ученики, включая главного – Эмиля Литтре (составителя «Словаря французского языка»). Но Конт быстро навербовал себе новых. После его смерти они, подобно апостолам, отправились проповедовать язычникам. И нигде их проповеди не встретили такого теплого приема как в Бразилии.
Бразилия на тот момент – захолустная провинциальная империя с коррумпированным политическим руководством и развращенным духовенством. Однако в ней уже сформировался класс образованцев: людей с дипломами, языками и амбициями, но без привилегий и доступа к принятию решений. Позитивная религия – альянс популярной науки с «обезбоженным католичеством» (как называли придуманную Контом «социократию») – подошла к их умонастроению как ключ к замку. Так был создан бразильский Позитивистский Апостолат.
Один из его ключевых деятелей – военный инженер Бенджамин Констан принял участие в свержении императора Педру II и предложил церковникам-позитивистам поработать над производством новых духовных скреп. Позитивисты написали стратегию федеративного развития Бразилии, закрепили отмену рабства, попытались реформировать календарь, но напоролись на ожесточенное сопротивление консерваторов. А афоризм Огюста Конта оказался на флаге страны. Правда в усеченном виде: «Порядок и прогресс».
До недавнего времени первый флаг бразильской республики, сшитый позитивистами, хранился в Рио-де-Жанейро, в храме Позитивной религии человечества на ул. Бенджамина Констана. Но его оттуда недавно украли.
Видимо шлимазлом оказался не только Конт.
